Несколько новостей из разряда «кровавых», прогремевших за последние недели, долгие дни не давали покоя, вызывали возмущение, приводили в негодование и внушали отвращение. При этом, несмотря на «максимально полное представление информации», которое выразилось в настоящем потоке сцен насилия и крови, лившемся с экранов, просмотр этих сюжетов вызвал больше вопросов и больше недоумения, чем если бы журналисты предпочли избавить нас от неприглядных подробностей произошедшего. Самые неравнодушные задались вопросом, отдают ли вообще себе отчет журналисты в своих действиях, делая достоянием общественности кадры с людьми, находящимися в бесчеловечных и унижающих человеческое достоинство условиях. Далее мы попытаемся разобраться в основных проблемах профессиональной этики, закона и морали, о которых заставили задуматься эти случаи.
Случай Андрея Брагуцы
Попытаемся оставить в стороне драматизм и тяжесть этой трагедии и понять, в чем заключался смысл оглашения полицией и распространения в средствах массовой информации кадров съемки, которые не способны оставить равнодушным ни одного здравомыслящего человека. В первом видео кадры смонтированы так, чтобы зритель видел лишь агрессивное поведение жертвы, которая понимает, что ее снимают и явно этим недовольна. В этом случае съемка, кто бы ее ни вел, сыграла роль провоцирующего фактора. Именно процесс съемки вызвал столь бурную реакцию человека в кадре и обусловил поведение, которое он при других обстоятельствах не продемонстрировал бы. Но где же кадры с действиями полицейских? Они были тщательно вырезаны, а журналистам предоставили лишь ту часть съемки, которая была выгодна полиции.
Показной заботой об «общественном интересе» объяснялось и появление другого видео, на котором мы видим, как Андрею Брагуце, уже лежащему бездыханным на полу камеры, наносят удары ногами по голове и по всему телу. «Не для слабонервных» — вот первые слова, что приходят на ум при просмотре этих кадров. Но происходящее в состоянии вызвать дрожь и у людей с крепкими нервами. Возможно, на этих кадрах мы видим последние минуты жизни несчастного. Почему же Департамент пенитенциарных учреждений позволил показать эту съемку без купюр? И почему в камеру, за которой ведется круглосуточное видеонаблюдение, не вошел ни один из сотрудников правоохранительных органов, когда в ней до смерти избивали человека? Для чего же тогда ведется видеонаблюдение? Для того чтобы после смерти заключенных передавать кадры журналистам, охочим до эксклюзивных репортажей и сенсаций?
Простое незнание сотрудниками полиции, Департамента пе
нитенциарных учреждений и представителями средств массовой информации того факта, что человеческое достоинство, в том числе достоинство жертв жестокого обращения, нужно уважать в любых обстоятельствах не может служить оправданием. То, как нарочито были преданы огласке эти съемки, раскрывает две истины: (1) заинтересованность (в данном случае низменная и несоразмерная заинтересованность со стороны государственных институтов) в оправдании жестокого обращения и (2) стремление к «легкой наживе» со стороны средств массовой информации, побивших рекорды просмотров благодаря показу эксклюзивных и полных насилия сцен и резонансу, вызванному этой трагедией.
И все же при трезвом анализе произошедшего открывается неизменная истина: у каждого человека есть человеческое достоинство, в том числе и после смерти. А ущемление чести и достоинства карается по закону. «Истцом в деле о диффамации может быть: a) любое физическое лицо, честь, достоинство или деловая репутация которого ущемлены распространением какой-либо информации; b) от имени умершего лица в случае, когда оно не успело подать иск о диффамации, – заинтересованное лицо, но без права требования компенсации морального вреда», говорится в статье 20 Закона о свободе выражения мнения[1]. А Деонтологический кодекс журналиста Республики Молдова[2] гласит: «журналист обязан соблюдать право людей на частную жизнь и на защиту их достоинства».
Случай девушки из села Кэрбуна, подвергшейся издевательствам
Если случай Андрея Брагуцы до боли отчетливо показал, что может твориться за закрытыми дверями структур, призванных защищать нас от насилия, то случай с девушкой из села Кэрбуна, подвергшейся избиению и издевательствам, ясно дал понять, как низко могут пасть некоторые люди и… средства массовой информации, решившиеся показать на всю страну кадры, снятые самими зачинщиками.
В связи с этим возникает целый ряд вопросов. Так ли необходимо было обществу увидеть 16-летнюю девушку обнаженной и находящейся в совершенно в бесчеловечных и унижающих человеческое достоинство условиях? Каким образом эти кадры стали достоянием общественности? Очевидно, что съемки велись при помощи мобильного телефона одним из участников сцены. С какой целью? Чтобы еще больше унизить жертву, предав произошедшее огласке. Скандальные кадры были размещены на портале Telegraph.md, имена владельцев, администраторов и авторов контента которого не известны (и который вместо полного адреса своей редакции указывает только: Кишинев, Республика Молдова), а затем были показаны и некоторыми телеканалами. Если верить сообщению портала Telegraph.md, кадры были предоставлены «одной из подруг жертвы». Что же это за подруга, решившая передать средствам массовой информации видео, порочащее ее приятельницу, чтобы ославить ее на всю страну? В других новостях сообщается, что именно «подруга» вызвала полицию. Таким образом, логично предположить, что видео попало в средства массовой информации не без участия полиции.
Очевидно одно: появлением этого видео не возмутился НИКТО. Ни полиция, ни Национальный центр по защите персональных данных не попытались выяснить, насколько законным было распространение кадров съемки, являющихся доказательством по делу (что было задачей Генерального инспектората полиции) и представляющих собой вмешательство в личную жизнь (что входит в обязанность Национального центра по защите персональных данных).
К замечаниям относительно необходимости с уважением относиться к человеческому достоинству, сделанным по поводу случая Андрея Брагуцы, добавим, что журналисты должны с особой осторожностью подходить к подготовке материалов о детях, соблюдая соответствующие положения Деонтологического кодекса журналиста Республики Молдова, Кодекса телевидения и радио[3] (для телеканалов) и Закона о защите детей от негативного влияния информации[4]. Сюжет об этом случае (с учетом того, что жертва была несовершеннолетней) не получился бы менее серьезным и полным, ограничься журналисты лишь кадрами задержания зачинщиков.
А то, что скандальная съемка стала достоянием общественности спустя десять дней после произошедшего, когда зачинщики были уже арестованы, а жертва проходила реабилитацию в центре «La Strada», и вовсе сводит на нет необходимость в «шокирующих подробностях». Можно предположить, что в этом случае мы имеем дело с попыткой сменить информационную повестку дня, переключив внимание общественности на «шокирующее» происшествие и таким образом отвлечь его от по-настоящему важной для общества проблемы.
Случай «женского бокса»
Сюжеты о происшествиях, совершенных гражданами в состоянии алкогольного опьянения и беспамятства, для Республики Молдова не в новинку. Нам не раз приходилось видеть в выпусках новостей сюжеты о пьяных водителях, буянах, ожидающих своей очереди к врачу-травматологу, кутил в дурном или добром расположении духа во время праздников… И все же в последнее время интерес к подобным «образчикам журналистского творчества» начал угасать, потом
у как рассказывали о них уже не так часто. И вот авторы передачи «Unitatea de Gardă» на телеканале «Canal 3» решили дать вторую жизнь этому жанру. Телезрителям показали, на что способны две пьяные до беспамятства женщины, сколько волос они могут друг другу выдрать и какие сцены могут устроить, когда их снимает камера, а в лицо настойчиво тычут микрофоном. Одна из женщин с синяком под глазом плакала, отворачивалась от камеры, возмущенно требовала от журналиста ее не снимать и кричала, что не желает с ним разговаривать. Как и в случае с Андреем Брагуцей, ее возмущение было вызвано направленным на нее объективом камеры. Если бы не присутствие журналистов в отделении полиции, вероятно, она вела бы себя куда спокойнее.
Неизбежно возникают вопросы о роли полиции в произошедшем. Кто позволил съемочной бригаде находиться в отделении? Что они собирались там снимать? Готовили ли они репортаж на какую-то животрепещущую тему? Беседовали с полицейскими? Нет. Интервью с сотрудником полиции было снято вне стен отделения. Неужели журналистов позвали именно для того, чтобы показать всему миру, как низко могут пасть в определенных жизненных обстоятельствах две женщины? Попав в отделение полиции, задержанные находились под опекой государства. Это уже не общественное пространство, где журналисты могут снимать все, что пожелают. А как же презумпция невиновности и обязательство соблюдать права и уважать достоинство человека институтами, в чью обязанность входит нас защищать?
Во всех трех случаях полиция и журналисты допустили целый ряд нарушений. Они нарушили право человека на достоинство. Нарушили права потребителей средств массовой информации. Кричащие заголовки с эпитетами «вопиющий», «ужасающий» или «шокирующий» отнюдь не означают, что журналисты отказали себе в удовольствии посмаковать пикантные подробности сцен насилия, которыми отвлекли своих зрителей от по настоящему важных тем и заодно в разы увеличили свою аудиторию.
А завершить материал мне хотелось бы цитатой из «Универсального журналиста» Дэвида Рэндала: «Журналистская культура – как секреты мастерства, которые мастер передает ученику, некая профессиональная мудрость, полученная ранее и постоянно приумножаемая (или приходящая в упадок). Руководствуясь ею, редакторы и руководство газеты решают, какая статья – хорошая, а какую надо отвергнуть как «скучную». Эта культура диктует им, какие темы считать интересными, а какие – нет. Она также создает моральную атмосферу в газете и, таким образом, несет куда большую ответственность за царящую в редакциях этику, чем все теоретические заповеди».
эксперт в области СМИ Виорика Захария
[1] http://lex.justice.md/viewdoc.php?action=view&view=doc&id=335145&lang=1
[2]http://diversitate.org.md/assets/codul-deontologic-al-jurnalistului-din-republica-moldova-(redactie-noua).pdf
[3] http://lex.justice.md/document_rom.php?id=041D82D8:3A07C731
[4] http://lex.justice.md/viewdoc.php?action=view&view=doc&id=347276&lang=1
