«Сегодняшнее занятие мы начнем с небольшого обсуждения. Расскажите, что вы думаете о Covid-19.
- Я слышала, что этого вируса не существует.
- Что у него разные формы – более или менее тяжелые.
- Что многие люди умерли от этого вируса.
Хорошо. Но что дает нам понять, что он реальный?
- Количество случаев.
- Новости. (…) У нас недостаточно знаний в этой области.
- Доказательства и тот факт, что источник, из которого мы получаем информацию, заслуживает доверия.»
Еще три года назад таких обсуждений в молдавских школах не было, хотя надежность информации и источников, фейки, а также тролли, кликбейт и интернет-травля уже давно не новость. Не понимая, что все это значит, и не зная, как отделять зерна от плевел, практически каждый из нас попадался в ловушку. Но что было бы, если бы и ты, и я еще в школе научились справляться с лавиной непроверенной и манипулирующей информации? Что ж, сейчас у школьников есть возможность всему этому научиться.
Здравствуйте! Я – Анна Сырбу, и в этом выпуске подкаста cuMinte я предлагаю узнать, как это можно сделать.
С 2017 года, молдавские учителя могут преподавать медиаобразование во всех школах страны. Это факультативный предмет. Те, кто решают его преподавать, получают учебники, написанные доступным для школьников языком, а также возможность пройти тренинги, где им помогают понять, как познакомить детей и подростков со сложными понятиями, такими как деонтология, беспристрастность, дезинформация, сетевой этикет, цифровые инструменты или домогательства в Интернете.
К настоящему времени, Центр независимой журналистики, который принес этот предмет в школы, обучил более 300 учителей со всей страны. Это кажется вам мало? Но знайте, что, благодаря этим учителям, всего за три года этот предмет дошел до 6000 школьников.
Одна из тех, кто решил преподавать эту дисциплину, – Кристина Черней из кишиневского лицея им. Онисифора Гибу, которая находится сейчас рядом со мной.
Анна Сырбу: Ты – учитель английского. Почему два года назад ты решила преподавать и факультативное медиаобразование?
Кристина Черней: Этот факультатив, медиаобразование, инициированный Центром независимой журналистики, заинтриговал меня тем, что он рассматривает темы, которые я затрагиваю и на уроках английского, только на английском языке. Когда я преподавала, СМИ были для меня набором терминов, статьями, которые я читала вместе с учениками, не вдаваясь особо в подробности и не задумываясь о том, откуда они. Я не знала, что есть источники. Я понимала, что в них может быть ложь, но не задумывалась, откуда они, что к чему. Я шла на ощупь. Когда я решила преподавать этот предмет и побывала на курсах, я нашла ответы на многие вопросы, которые у меня появлялись в преподавании английского языка, и для меня открылся путь к этому факультативному курсу.
Что ты знала о медиаобразовании, критическом мышлении, дезинформации и других вещах перед тем, как решила преподавать?
Для меня понятие СМИ ограничивалось статьей, которую ты читаешь и понимаешь. Не существовало для меня статьи, которая могла дезинформировать, заставить меня мыслить иначе. Один из аспектов, поразивших меня в контексте этого курса, – это понять, как действуют тролли, что происходит, когда тебя атакуют, как действовать и стоит ли вообще реагировать – это я выяснила уже после курса, через эксперименты со школьниками. Я не знала, что инфлюенсеры имеют такое влияние. Я знала, что они что-то делают и, имея разные каналы, каким-то образом оказывают влияние, а как именно – не понимала. Здесь, наши инструкторы очень щедро делились информацией и советами. Многое я усвоила именно на курсе.
Перед тем, как начать преподавать, ты и сама несколько дней была в роли ученицы, на тренингах ЦНЖ, где учителей готовят для преподавания этого курса. Что еще ты усвоила?
Этот курс был в меньшей степени теоретическим, а больше практическим, направленным на то, чтобы развить у нас критическое и комплексное мышление при помощи большого числа примеров и заданий. Мы вставали со стульев, работали. Это было не совсем обычно для нас, учителей, ведь обычно мы приходим с ручкой и тетрадью и записываем то, что нам говорят о техниках и практических заданиях. Мне очень понравилось, что г-жа Хандрабура и г-жа Грыу [наставницы на тренингах по медиаобразованию] были откровенными с нами и позволили нам ошибаться и не стыдиться своих ошибок.
Было очень много занятий, на которых я поняла, что, даже когда я была права, мои аргументы были неудачными, потому что эти аргументы подтверждали то, что думала я. Задания, которые мы выполняли, несмотря на короткий срок – всего три дня, – были разнообразными и интересными, так что, вернувшись в класс, я смогла применять их в последующие месяцы, вспоминая, что я делала и как чувствовала себя. Например, одна фотография, которую я считала настоящей, на самом деле была подделкой, и нам объяснили каждый аспект. Так же я действовала и со своими учениками. Конечно, я все адаптировала, приспосабливала, но у детей были те же реакции – удивление, шок, разочарование в том, что они не думали так, как, наверное, будет лучше или правильнее.
Какими были первые уроки? Ты преподаешь школьникам постарше, в основном, в лицейских классах. Это кажется немного легче…
Я работаю со школьниками из гимназических и лицейских классов, и успела заметить, что у детей есть определенные предвзятые мнения. Во время урока я не учитель, который преподает, а учитель, который слушает. Я произношу мысль и говорю: «Смотрите, я верю в это». И тогда ученики высказывают разные мнения. Некоторые, кто старается быть более уважительными ко мне, соглашаются со мной. Другие, более смелые, противоречат мне, приводят аргументы. На каждую тему, которую я предлагаю к обсуждению, я прошу, чтобы дети приводили аргументы, и спрашиваю, откуда они это знают, как нашли информацию, кто им это сказал или какими источниками они воспользовались. И тогда можно приступить к брейнстормингу, то есть мозговому штурму. Независимо от дисциплины, любая идея принимается. Ты так думаешь, значит, откуда-то это исходит. Давайте подумаем, почему. Мы можем не соглашаться по разным темам, но наши аргументы должны быть основаны на реальных фактах, а не придуманных. Я бы очень хотела продолжить курс и в 12-м классе. Сейчас на лицейском уровне курс преподается в 10-м и 11-м классах. С учениками из 12-го, на уроках личного развития я буду обсуждать и тему коронавируса, и то, как она была освещена в прессе, и как нас убедили, и почему до сих пор есть так много дезинформированных людей.
Ты поощряешь полемику с аргументами во время уроков?
Не может быть ни одного урока без того, чтобы я не написала на доске какой-нибудь термин, и мы его не анализировали. В моем случае это исключено. И на уроках английского я этим не ограничиваюсь, только если речь не идет о грамматике, конечно. Мне не нравятся уроки, на которых я бываю главным персонажем, когда меня нужно слушать. Нет, важен ученик, его мнение важно, и больше всего мне нравится, когда, даже если я привожу много аргументов, они говорят «нет» и объясняют почему «нет».
Ты можешь вспомнить какой-нибудь момент, когда тебе было сложно объяснить какое-нибудь понятие или что-то, связанное со СМИ и всей этой кухней?
Не могу сказать, что мне было сложно, потому что мы с учениками очень открыты и стараемся быстро объяснять друг другу определенные вещи, а иногда они сами приводят аргументы и примеры, которые я не учла. Беспокоит меня то, что ученики иногда соглашаются со мной и верят мне, когда на сто процентов уверены, что я говорю правду, когда соглашаются с любым моим высказыванием, подтверждая: «Да, это так». Я борюсь с этим и пытаюсь объяснить им, что при желании, я могу ввести их в заблуждение, даже если сделаю это косвенно. Я хочу еще над этим поработать, чтобы ученики поняли, что не нужно верить взрослому, нельзя абсолютно доверять кому-либо. Нужно думать самому, и искать аргументы, чтобы прийти к собственному выводу, построить собственные ценности, принципы.
Какие инструменты или приложения ты используешь, чтобы сделать информацию доступной, понятной и легко запоминающейся?
Например, я работала с игрой Kahoot!. Но детям больше нравятся тематические анализы и ловушки. Когда мы анализируем, почему они попали в ловушку, страсти разгораются, и я обожаю такие моменты. Я думаю, было бы хорошо создать команду, которая разработала бы тематические анализы, чтобы предложить школьникам конкретные ситуации для размышления, а не терминологию – X и Y поступили так, почему они это сделали и т.д. Конечно, было бы хорошо, чтобы учебники были более подробными. Мне требуется намного больше времени для планирования урока медиаобразования, чем уроков по любой другой дисциплине, которую я преподаю.
Ты заметила изменения в мышлении детей?
Больше всего мне понравилось, когда в конце года нам нужно было заполнить карточки с информацией, содержащей персональные данные, и мои 11-классники сказали: «Нет, мы не станем их заполнять, покажите нам сначала официальный приказ». Для меня эта реакция была огромным успехом, потому что они задались вопросом, зачем давать кому-то персональную информацию. «Мы хотим увидеть, кто издал такой приказ!» Я им сказала, что это приказ заместителя директора, и они пошли и спросили, зачем собирается эта информация.
Я могу сказать, что мышление немного изменилось, но не могу утверждать, что сделала серьезные изменения в их системе принципов и ценностей, доверия или выбора, потому что год или два – это мало. Критическое мышление нужно развивать постоянно вместе с учениками, на уроках по всем предметам. Мне нравятся примеры из Норвегии и Финляндии, где медиаобразование – не исключительно факультативный предмет, а является частью всех предметов. Так, школьники мыслят и учатся мыслить критически и комплексно на каждом уроке в школе.
В конце учебного года, ты чувствуешь, что дети понимают значение кибербуллинга, троллинга и других понятий?
Да, потому что, когда я отправляю им в нашей общей группе в Messenger ссылки на разную информацию, если что-то с ней не так, они сразу пишут, что это фейковые новости, троллинг. Реакция есть, дети в этом хороши. Возможно, это происходит и потому, что в Интернете есть много доступной информации. Однако на мой взгляд, самое важное, что школьники усваивают на этом курсе, это мыслить иначе. Основным навыком, на который нацелен этот курс – комплексное и критическое мышление, и это великолепно.
Слушая тебя, я ловлю себя на мысли, что твоим ученикам повезло, что у них есть возможность узнать все это. Я бы хотела в свои школьные годы иметь возможность выбрать этот предмет, тогда может я бы легче разобралась в волне дезинформации, которая пришла вместе с пандемией. И не только я…
Мне кажется, что эти месяцы пандемии, когда мы оказались запертыми дома, были полезными для школьников, потому что им легче попасть в ловушку: они дома, в семье, с родителями, и мы знаем, что каждый мыслит по-своему. Когда мы с детьми разговаривали, обсуждали происходящее, делились информацией, думаю, где-то оставалось зерно недоверия, поскольку нужно понимать, что эти дети – не просто продукты, созданные нами в системе образования, которые должны думать как я-учитель, или как я-родитель. У детей должны быть собственные мнения, это поколение должно мыслить иначе и намного сложнее, чем мы. На мой взгляд, эти дети, пройдя через этот курс, приобрели намного больше, чем термины из области медиаобразования, поняли, что СМИ также оказывают влияние, если не обращаться с информацией рассудительно.
Кристина, я уверена, что то, чем ты поделилась с нами сегодня, помогло нашим слушателям понять, насколько важно медиаобразование для будущих поколений. Благодарю за участие.
***
Сейчас, узнав больше о курсе медиаобразования, вы наверняка захотите, чтобы и ваши дети, или будущие ваши дети, изучали его в школе. Остается только воспользоваться этой возможностью и надеяться, что новые поколения будут лучше разбираться в том, как и где искать информацию. А пока, выбирайте информацию внимательно. А если вы не уверены, вам помогут Mediacritica.md и подкаст cuMinte. Фильтруйте рассудительно!
Подкаст cuMINTE можно слушать на мобильных телефонах, через приложения SoundCloud, Apple Podcasts, а вскоре и на Google Podcasts и Spotify.
____
